Вокруг да около советской интеллигенции
Mar. 29th, 2011 09:38 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
tyoma_catРеплика из дискуссии в ЖЖурнале газеты "Наша Канада" вызвала небольшую ругань в "Фейсбуке". Буря в стакане воды, тем не менее предоставила хороший повод поговорить на серьезную тему.
Разумеется, никто не может запретить в полемическом угаре ругаться в своем дневнике или на своей страничке. Только от добавления негативных характеристик оппонентов более аргументированной позиция не становится.
Давайте разберемся спокойно. Итак, что такое интеллигенция и чем она отличается от советской, если предположить, что советская интеллигенция все же оксюморон?
Что же такое интеллигенция? Я бы дерзнул определить ее как не слишком строго очерченную часть общества, преимущественно с высшим образованием, активно интересующуюся вопросами культуры, искусства, этики и духа, характеризующуюся более высокими моральными критериями и укорененностью в русской культурной традиции.
Самоидентификация человека и принятие его другими "идентировавшимися" перевешивают формальные критерии оценки (претензии к "образованцам" а-ля Солженицын исходят из вульгарно-социологической идентификации интеллигенции).
Поскольку ни в одной стране мира, кроме России, интеллигенции не наблюдалось и не наблюдается, то сравнивать мы можем три группы - русскую интеллигенцию до революции, советскую интеллигенцию и нынешнюю. Последнюю группу я не хотел бы делить по географическому признаку - кто-то в России, кто-то в других пост-советских государствах, кто-то в эмиграции, но в целом характеристики весьма сходны.
Насколько советские интеллигенты соответствовали высоким критериям русской интеллигенции? И насколько мы, сегодняшние, обоснованно или безосновательно примазываемся к интеллигентам?
Первое, что я бы хотел указать, как принципиальный момент: никаких высоких моральных критериев у русской до-революционной интеллигенции не было. Были изысканные - на сегодняшний вкус, - манеры, другое, классическое образование, но моральной нечистоплотности тоже хватало. В частности это проявилось после революции со всеми переходами от белых к красным и обратно, с закрыванием глаз на мерзости, которые устраивали все воюющие стороны. А до революции похабного разврата в богемных кругах было с избытком, как и грубых стычек.
Нет ни малейших сомнений, что советская интеллигенция формировалась под жестким идеологическим прессом и получила в основном однобокое образование. Однако не будем забывать, что и до революции большинство интеллигентов придерживалось левых, про-марксистских взглядов, априорно виня во всем власти, сотрудничать с коими были "неприличным". Да и цензура существовала в России до революции, и говорить вообще всё, что взбредет в голову, было чревато.
Несмотря на коммунистическую цензуру в официальных изданиях, добраться до некоторых альтернативных источников было можно. Как минимум в Питере, Москве, столицах республик. Да, обсуждать на курсе политэкономии Кейнса было нельзя, но прочесть "Общую теорию занятости, процента и денег" можно было с 1949 г. (хотя книг Фридмана и Хайека в библиотеках не для работников ЦК и КГБ не было).
Посредством русской и мировой литературной классики советские интеллигенты в после-сталинское время могли составить представление о многом, запрещенном и осуждаемом официозом.
Знакомство с современным (на тот момент) развитием культуры на Западе было строго дозированным, но в Москве и реже в Питере (и еще реже в других других городах) проходили выставки, приезжали на гастроли первоклассные театральные коллективы и лучшие музыканты.
Ограниченный доступ, скажете? И будете правы, но такой же по сути ограниченный доступ имеет место и в Канаде XXI века, когда гастроли, к примеру, Венского Филармонического проходят только в Торонто, а до Калгари или Виннипега "Мариинка" никогда не доезжает.
Говорить о низкой или недостаточной производительности советской интеллигенции нельзя: достижения в сфере культуры зависят в основном от индивидуального таланта, гения, а не от желания или моральной характеристики масс. Я бы не сказал, что Мандельштам и Бродский, жившие в СССР, уступают Ходасевичу или Анненскому, а Прокофьев и Шостакович - Рахманинову или Чайковскому.
Советская система не требовала полного подчинения и разделения ее позиции, коммунисты во многих случаях довольствовались тем, что с ними не спорили вслух. А держать фигу в кармане и критиковать на кухне можно было сколько угодно (в после-сталинскую эру, разумеется).
Как любая дьявольская власть, советская искушала благами, которые обещались взамен проданной души. Кто-то шел на сотрудничество, кто умудрялся, не уступая ни по одному пункту, при этом не дразнить гусей. Некоторые осмеливались спорить. Причем начали еще до 1960-ых.
Но не будем забывать, что аналогично искушает власть денег, легкого и пошлого успеха.
Советскую интеллигенцию легко обвинить в моральной нечистоплотности. Мол, были только палачи, доносчики и рабы. Легко, но некорректно. Во-первых, социальная структура общества - пусть и преломленная чрез призму этики, - все же заметно сложнее. Во-вторых, точно такой же расклад можно обнаружить в американском обществе времен маккартизма. И он будет такой же натяжкой.
Лишившись легких доходов после революции, русские интеллигенты вели себя ничуть не лучше советских и пост-перестроечных интеллигентов в аналогичных обстоятельствах. Грязь "разборок" иммиграции в Париже и Берлине издавала такое же амбре, что и в Первопрестольной.
Пост-советская интеллигенция прошла две чистки - деньгами и многообразием, - уменьшившие число тех, кто кого можно отнести к интеллигенции, поскольку возможность зарабатывать приличные деньги, а не рефлексировать, и доступность "низкой" культуры позволили многим расслабиться и перестать корчить из себя тех, кем они не особо хотят быть. Престиж концерта какой-нибудь очередной поп-дивы гораздо выше и не требует такого напряжения, как концерт в Филармонии.
Поскольку культура довольно инертна, изменения в связанных (на самом деле - укрепленных!) культурой группах происходят медленнее, чем в не связанных. Русская, советская, российская интеллигенция демонстрирует куда большую преемственность, чем любая другая группа населения за последние 140-150 лет.
Несмотря на различия и недостатки, советские или пост-советские интеллигенты принципиально не хуже русских интеллигентов столетней давности. Возможно, в чем-то менее образованны (в греческом, латыни), но обладали качествами, позволявшими включать их в ту же непереводимую и трудно-объяснимую иностранцам категорию.
Разумеется, никто не может запретить в полемическом угаре ругаться в своем дневнике или на своей страничке. Только от добавления негативных характеристик оппонентов более аргументированной позиция не становится.
Давайте разберемся спокойно. Итак, что такое интеллигенция и чем она отличается от советской, если предположить, что советская интеллигенция все же оксюморон?
Что же такое интеллигенция? Я бы дерзнул определить ее как не слишком строго очерченную часть общества, преимущественно с высшим образованием, активно интересующуюся вопросами культуры, искусства, этики и духа, характеризующуюся более высокими моральными критериями и укорененностью в русской культурной традиции.
Самоидентификация человека и принятие его другими "идентировавшимися" перевешивают формальные критерии оценки (претензии к "образованцам" а-ля Солженицын исходят из вульгарно-социологической идентификации интеллигенции).
Поскольку ни в одной стране мира, кроме России, интеллигенции не наблюдалось и не наблюдается, то сравнивать мы можем три группы - русскую интеллигенцию до революции, советскую интеллигенцию и нынешнюю. Последнюю группу я не хотел бы делить по географическому признаку - кто-то в России, кто-то в других пост-советских государствах, кто-то в эмиграции, но в целом характеристики весьма сходны.
Насколько советские интеллигенты соответствовали высоким критериям русской интеллигенции? И насколько мы, сегодняшние, обоснованно или безосновательно примазываемся к интеллигентам?
Первое, что я бы хотел указать, как принципиальный момент: никаких высоких моральных критериев у русской до-революционной интеллигенции не было. Были изысканные - на сегодняшний вкус, - манеры, другое, классическое образование, но моральной нечистоплотности тоже хватало. В частности это проявилось после революции со всеми переходами от белых к красным и обратно, с закрыванием глаз на мерзости, которые устраивали все воюющие стороны. А до революции похабного разврата в богемных кругах было с избытком, как и грубых стычек.
Нет ни малейших сомнений, что советская интеллигенция формировалась под жестким идеологическим прессом и получила в основном однобокое образование. Однако не будем забывать, что и до революции большинство интеллигентов придерживалось левых, про-марксистских взглядов, априорно виня во всем власти, сотрудничать с коими были "неприличным". Да и цензура существовала в России до революции, и говорить вообще всё, что взбредет в голову, было чревато.
Несмотря на коммунистическую цензуру в официальных изданиях, добраться до некоторых альтернативных источников было можно. Как минимум в Питере, Москве, столицах республик. Да, обсуждать на курсе политэкономии Кейнса было нельзя, но прочесть "Общую теорию занятости, процента и денег" можно было с 1949 г. (хотя книг Фридмана и Хайека в библиотеках не для работников ЦК и КГБ не было).
Посредством русской и мировой литературной классики советские интеллигенты в после-сталинское время могли составить представление о многом, запрещенном и осуждаемом официозом.
Знакомство с современным (на тот момент) развитием культуры на Западе было строго дозированным, но в Москве и реже в Питере (и еще реже в других других городах) проходили выставки, приезжали на гастроли первоклассные театральные коллективы и лучшие музыканты.
Ограниченный доступ, скажете? И будете правы, но такой же по сути ограниченный доступ имеет место и в Канаде XXI века, когда гастроли, к примеру, Венского Филармонического проходят только в Торонто, а до Калгари или Виннипега "Мариинка" никогда не доезжает.
Говорить о низкой или недостаточной производительности советской интеллигенции нельзя: достижения в сфере культуры зависят в основном от индивидуального таланта, гения, а не от желания или моральной характеристики масс. Я бы не сказал, что Мандельштам и Бродский, жившие в СССР, уступают Ходасевичу или Анненскому, а Прокофьев и Шостакович - Рахманинову или Чайковскому.
Советская система не требовала полного подчинения и разделения ее позиции, коммунисты во многих случаях довольствовались тем, что с ними не спорили вслух. А держать фигу в кармане и критиковать на кухне можно было сколько угодно (в после-сталинскую эру, разумеется).
Как любая дьявольская власть, советская искушала благами, которые обещались взамен проданной души. Кто-то шел на сотрудничество, кто умудрялся, не уступая ни по одному пункту, при этом не дразнить гусей. Некоторые осмеливались спорить. Причем начали еще до 1960-ых.
Но не будем забывать, что аналогично искушает власть денег, легкого и пошлого успеха.
Советскую интеллигенцию легко обвинить в моральной нечистоплотности. Мол, были только палачи, доносчики и рабы. Легко, но некорректно. Во-первых, социальная структура общества - пусть и преломленная чрез призму этики, - все же заметно сложнее. Во-вторых, точно такой же расклад можно обнаружить в американском обществе времен маккартизма. И он будет такой же натяжкой.
Лишившись легких доходов после революции, русские интеллигенты вели себя ничуть не лучше советских и пост-перестроечных интеллигентов в аналогичных обстоятельствах. Грязь "разборок" иммиграции в Париже и Берлине издавала такое же амбре, что и в Первопрестольной.
Пост-советская интеллигенция прошла две чистки - деньгами и многообразием, - уменьшившие число тех, кто кого можно отнести к интеллигенции, поскольку возможность зарабатывать приличные деньги, а не рефлексировать, и доступность "низкой" культуры позволили многим расслабиться и перестать корчить из себя тех, кем они не особо хотят быть. Престиж концерта какой-нибудь очередной поп-дивы гораздо выше и не требует такого напряжения, как концерт в Филармонии.
Поскольку культура довольно инертна, изменения в связанных (на самом деле - укрепленных!) культурой группах происходят медленнее, чем в не связанных. Русская, советская, российская интеллигенция демонстрирует куда большую преемственность, чем любая другая группа населения за последние 140-150 лет.
Несмотря на различия и недостатки, советские или пост-советские интеллигенты принципиально не хуже русских интеллигентов столетней давности. Возможно, в чем-то менее образованны (в греческом, латыни), но обладали качествами, позволявшими включать их в ту же непереводимую и трудно-объяснимую иностранцам категорию.
